Сегодня у Марии явно был счастливый день. Не каждое утро сумеешь найти такую вкусную и почти не тронутую никем косточку. Особенно учитывая войну и обилие обезумевших от голода собак. Мария и сама пару раз была на грани, но наброситься и отобрать еду у другого ей не позволяла даже не столько мораль, сколько физическая слабость. Ведь она ещё щенок. Да к тому же, ещё и жуткая трусиха. Так что о драках и речи быть не может. Как-то всегда получалось, что какая-нибудь случайность её спасала то от голодной смерти, то от сумасшествия – это могла быть больная мышь, которую не составляло большого для Ии труда поймать, миска с замёрзшим супом или вот такая вот странная ничейная находка, которой можно было заморить червячка. Большим аппетитом собака никогда не славилась, быть может, это и спасало её от постоянного голода – ей хватало каких-то объедков и крошек, чтобы нормально питаться. Возможно, всё дело было в небольшом возрасте… А впрочем, нет. Ведь щенки, как известно, могут есть до тех пор, пока не лопнут.
Внезапно Мария уловила чей-то запах и насторожилась. Она не подала виду и продолжила глодать кость, но всё её внимание теперь было сосредоточено не на лакомстве, а на окружающем мире. Глаз она не поднимала, хотя уже чувствовала, что совсем рядом стоит какой-то кобель и вот уже с минуту не сводит неё глаз. Собака молча терпела, раздумывая, не спросить ли его первой, зачем пожаловал, как вдруг пёс поздоровался. Но Ия не подняла глаз, продолжая кромсать косточку. Казалось, она вообще его не услышала.
Тогда пёс снова заговорил:
А вы там еще не наелись?
Он задал довольно наглый вопрос. Конечно, странно, что он просто не подошёл и не напал, как сделал бы любой нормальный бродяга… Нельзя сказать, что Мария была не готова к такому вопросу. Она по-прежнему не поднимая на незнакомца глаз, тихо пробурчала:
- Идите-ка вы отсюда лучше, я не отдам вам кость.
Наверное, зря она так сказала. Однако, едва ли сама она сейчас могла так подумать, потому что считала, что перед ней какой-то странный и нахальный незнакомец. Отнюдь, нет. Но ей было невдомёк, кто стоял перед ней. Голод, который она испытывала в данный момент, был немного сильней любопытства, обычно свойственного ей.